Nemi Kuragada
Представляет новый рассказ
Цi сльози неба

Герои: Алина Безумова; Ваня Егоров;
Альбина Васина; Сережа Артемов;
Саша Воробьева; Леша Сафронов;
Наташа Погодина; Илья Панков;
Юля Кулакова; Матвей Буслаев;
Ксюша Сальникова; Максим Максимов;
Дэймон Карлтон.

Артефакты: камень в форме капли цвета крови – Наташа Погодина
Рисунок происходящего – Саша Воробьева
Кулон в форме звезды – Ксюша Сальникова
Кубик Рубика – Алина Безумова
Зеркало – Альбина Васина
Кулон в виде серебряного полумесяца с красной сердцевиной – Юля Кулакова

Глава первая.
Знакомимся с героями.
Иногда кажется, что человечество без тебя пропадет. Однако, это заблуждение. Это можно даже проверить на перекрестке.  Встань на переход и жди зеленого света. Как только он зажжется, все пойдут, поспешат, побегут через дорогу. И никто не задаст тебе вопроса:
- А вы что тут стоите?
Потому что все спешат куда-нибудь, и им до тебя дела нет. А другим просто кажется, что ты сумасшедшая и не очень адекватно себя ведешь.  А что еще хуже – увидеть у людей в глазах злость, разочарование. Смотря на тебя, они винят во всех своих бедах тебя, и только тебя, ведь ты так смотришь на них, стоишь на дороге.
- Юля, ты скоро? – Суровый вопрос моей мамы вырвал меня из философских мыслей. Итак, меня зовут Юля, мне шестнадцать лет. Мои родители богатенькие знаменитые, уважаемые люди в городе. Я потрогала свой счастливый кулон. Они мне его подарили на пятнадцатилетие. Это серебряный полумесяц с красной сердцевиной. Красивая штука. Хотя я процентов на шестьдесят уверена, что это фальшивка. Имеется в виду камень в середине. Он был красный, как рубин.
Я выглянула в окно. Отец выжидательно смотрел по сторонам, видимо, ждал меня. А я до сих пор стояла посередине комнаты в одних колготках и рубашке, решая – какие же штаны мне одеть: черные или джинсы? Взяла черные. Приложила к талии и посмотрела в зеркало. Да ничего, вроде. Можно одевать и не парится. Я быстренько их натянула и выбежала на улицу. Папа уже начал нервничать. Я пулей залетела на сиденье, и мы тронулись в путь. До школы было метров семь, но отец всегда меня отвозил на машине. Сегодня он сидел хмурый и молчал. Я поняла - он обиделся на меня за то, что я заставила опоздать его. Мог бы, блин, не ждать меня и ехать, у меня свои ноги есть! Нет ведь, он будет ждать меня до половины, а потом махнет рукой и укатит. А потом вечером наорет на меня вместе с мамой, что из-за меня он опоздал. Да идите вы, папашка. Сами знаем, я тоже опоздала, но это его не колышет. Господи, почему мне достался такой отец? Машина уже подъехала к воротам школы. Я быстренько выбежала, крикнула что-то на прощание и помчалась к группке девочек, которые что-то обсуждали. Да так оживленно, что одна из них размахалась руками. Это мои верные подруги. Спасибо тебе, Господи, что послал мне таких клевых подруг. Я обожаю над ними издеваться!.. Меня никто не видел, а я подобралась к одной из девчонок и резко схватила за талию ее. На этот раз схваченной оказалась Наташка. Она громко вскрикнула, потом повернулась и расхохоталась мне в лицо. Тут уж не до консперанции. Все меня заметили, хотя иногда мне удается всех подряд так пощелкать, а только потом они меня замечают. Они говорили про мальчиков и обсуждали, какой мальчик лучше – Алинин или Альбинин. У Альбинки вообще парень крутой – с мопедом, отличник, у учителей на хорошем счету и милый. У Алины парень не отличник и без мопеда, но водит девушку в рестораны, кино, театр. Недавно они побывали на спектакле «Квартета И», и Алине очень понравилось. Они сидели на балконе, и было все прекрасно видно. Ваня был милым так же, но слишком ревнивым. И когда рядом с Алиной находился, к примеру, Сережа, парень Альбины, то сразу же начинались разборки. Сергей в свою очередь был очень мирным человеком, но такая разрядка в виде небольшой драки ему не мешает никогда. После нее он становится очень мирным и милым – возит Альбину всегда сам до ближайшего магазина с одеждой, ходит с ней, выбирает что-то девушке, предлагает. В общем, он думает пойти на модельера. У Сережи отличный вкус, сам он тоже стильно и красиво одет. Даже официальную одежду школы ему удалось превратить во что-то модное. Теперь из-за этого к нему ходят одноклассники, и мы не исключение, чтобы сделать какие-то стильные штучки, которые бы не помешали нашей форме. Так у меня, например, появились сборочки, у Алины появилась такая штучка, которую утюгом приклеивают к одежде с надписью «Люблю Сплинов». У всех что-то было свое от Сережи.
- Сережа милый очень. Он красивый, - первый довод Альбины. Алина сказала почти что то же самое. Потом в разговоре всплыло то, что парни их водят, куда они захотят. А потом уже я начала не понимать, что они верещат. Мы же с Наташей, Сашей и Ксюшей зашли в холл школы. Пускай там гавкаются. Не в первый раз уже такое. В прошлый раз они тявкались насчет платьев. Тут насчет мальчиков. Ну и разница? Никакой. Скоро все равно звонок. Пора бы уже в класс зайти да подготовится к уроку. Что у нас там первым? Блин, алгебра. Елки-палки! Не люблю Ирину Викторовну. Кричит, орет, ничего не понятно. А если уж примется новую тему объяснять – это туши свет. Это можно наушники в уши и все – сиди, развлекайся, как учителка кричит под «Насдвое», к примеру. Или под ремикс «Шерлок Холмс и доктор Ватсон». В общем, круто. И что еще обидно – что она классная руководительница. То есть она не только орет на уроках, но и после них. Короче, засада. Первый урок. Ужасное дело. Лучше бы он был последним. Там ора меньше, потому что все свое плохое настроение срывается до нас, а потом голоса просто не хватает. Поэтому на последнем уроке – тишина.
Мы с Сашей вместе вошли в класс, где уже вовсю бесились наши одноклассники и одноклассницы. Я плюхнулась на свой стул. Благо, у меня место рядом с входом. Я низкая и почти не вижу ничего с дальних парт, поэтому меня пересадили вперед, чтобы я все видела, слышала и не отвлекалась. Скоро должна придти Алина, с которой я сижу на всех уроках. Мы были подругами с первого класса. И, считайте, одиннадцать лет вместе в одном классе, в одной школе. Мы даже в детском саду пересекались, но тогда не были знакомы.
Учебник алгебры, тетрадка, дневник, пенал, тетрадь для правил по алгебре – как много надо таскать для одного урока. Пенал не в счет. И дневник тоже. А вот все остальное тяжелое, а это приходится таскать на себе. Но, пока мы сидим в классах своих, этому не придаешь никакого значения. А потом, когда всю перемену тебе приходится иногда стоять около дверей класса – как-то хреново, сумку оттягивает и все такое. Вроде бы, стоять надо, походить, размяться, а как с этой сумарой размяться? Толком не походишь – собьют маленькие или наши же мальчики, которые положат сумки на пол и носятся по этажу.
Прозвенел второй звонок. Вот, скоро и начнется наше мучение. Однако наша учительница была такой милой и приветливой, когда она вошла в класс. Улыбается, вся такая милая. На ор вчера даже ни капли намека. Наши девчонки забежали, она на них не кричала, только сказала, чтобы заходили. Алина упала на стул рядом, достала все вещи для урока и удивленно посмотрела на меня. Я пожала плечами и помотала головой. Весь урок так и прошел – в непонимании, и без крика.

Глава вторая.
Странный сон.
Как хочется спать! Вторая Ирина Викторовна, которая ведет у нас историю и обществознание, рассказывала так, что ужасно, просто неимоверно хотелось спать. Но когда она встает у твоей парты, тебе приходится поднимать усилием голову и смотреть на нее тупыми, как у барана, глазами. Она понимает, что-то спрашивает, ты ей киваешь головой, что-то там говоришь, и она от тебя отстает. Вот это настоящее мастерство – вытянуть пару слов из ученика, который уже дрыхает все сорок минут. И ведь потом получишь за это какую-нибудь оценку – «пять», «четыре». Можно даже «тройку» схлопотать. Но потом тебя много спрашивают, потому что знают, что ты чего-то стоишь, и спать уже запрещено, а это сложно, особенно для человека, который до часу сиди в любимом ноутбуке и никак не может отлипнуть от него. Да и родители не против. Ведь они знают, что так дочка «развивается». Мелкую моторику пальцев свою тренирует. Я же печатаю быстро по клавиатуре, и глаза мои бегают в поисках основного. Однако чаще всего я зависаю на форумах и в аське. На форумах интересно, потому что там много всего – и уроки по фотошопу, и колоризации к нему, и общение, и игры всякие, и тематические форумы, и ты свое творчество выставляешь. В общем, много плюсов. А в аське много интересного народа тусуется. Особенно у меня в контакт-листе. С Антоном, студентом из Питера, мы обсуждаем дела насущные и как же их разрешить, если можно. Со своими подругами из школы мы часто списываемся, кто, куда и зачем. Еще у меня есть контакты из Перми, Чайковского, Владивостока и из Воткинска. Я, если честно, вообще не знаю, где это находится, но девочка, с которой я общаюсь, сказала, что у них лучше, чем у нас в Москве. Ладно, надо будет съездить, посмотреть. А сейчас надо думать о том, чтобы не заснуть.
Вообще, урок был не очень интересным – про семью. Про свою семью я уже все давно знаю, и слушать, как учителка разглагольствует о том, как надо жить в этой семье... Знаете, в некоторых местах плакать хотелось. Потому что, как говорит учительница, а у меня все наоборот. Обидно как-то становится. А потом... Потом я уже ничего не помню. Я отрубилась.
И приснился мне странный сон. Яркие сполохи огня, какое-то разрушенное здание, пожарные, много, очень. Некоторым плохо, каких-то людей увозят на «скорой помощи». Кто-то вдали отдыхает, дышит. А огонь охватывает почти все здание. Скорее даже не здание, а какая-то коробка. И она вся горит, полыхает. Рядом стоит похожая коробка, которая начинает загораться. И я стою совсем рядом, смотрю на это. Потом понимаю, что надо помочь. И бегу, начинаю орать что-то. Белиберду несу, но на это наплевать. Я бегу, чтобы помочь людям, как-то облегчить им страдания, что ли. И мой кулон начинает мигать. Красный цвет разливается вокруг меня, охватывает в кокон и несет к пожару. Какой-то огромный круг, состоящий из кубиков разных цветов, был поставлен на ребро, открывая жерло. Казалось, что это вулкан, который выплеснул свою лаву. Да только это была не лава, а огонь, который сжигал абсолютно все. Не принимаем во внимание кожу, волосы, одежду и все такое. Сжигал он тебя изнутри. Все органы, клеточки твоего организма, всю душу вынимает. Неприятное чувство, в общем. Я висела над этим пеклом и видела, как из людей это исчезает. Так хотелось им помочь, а я не могла этого сделать. Ведь вокруг меня шар.
Вдруг я услышала голос, похожий на голос Алины. Она что-то говорила про Ирину Викторовну, про историю, про сон и про мой голос. Сфера вокруг стала растворяться, а меня тянуть к центру этого взрыва. Я летела и орала благим матом. И когда я уже была надо самым центром, усилием воли я повернула голову на небо и увидела шесть вещей. Среди них было зеркало. Оно ярко сверкало. Прямо слепило глаза. Почему зеркало? Но я даже не успела про это подумать, как вокруг все почернело, а через минуту я вылетела в реальный мир. Распахнув глаза, я увидела парту, полутемную, от того, что я закрыла свет руками и своей головой. Подняв голову, я поняла, что попала в очень и очень неприятное положение. Историчка стояла передо мной, как над простым подчиненным, который оступился.
- Кулакова, это что за цирк? Зачем кричать на весь класс матом? И вообще – зачем спать? Где твой дневник?! – Гроза всех морей, блин. А дневника у меня нет, извиняйте! Пиши в журнал двойку, а я рассказать могу, про что сон был.
- Может, вам лучше рассказать, про что сон был? А то подумаете на меня невесть чего. – Мой ответ очень понравился нашей компании. Да, я умею пререкаться с учителями. И мне это нравится, вот ведь в чем фишка. Учительница истории на меня подозрительно посмотрела и кивнула. Я вышла к доске и начала свой рассказ:
- Если кто-то знает, что это за хрень, то скажите мне, потому что это очень важно. В общем, я стояла на дороге. Обычная дорога, около нее много растительности, деревья, кусты и все такое. А впереди стоит какое-то здание, чем-то похожее на коробку. И оно горит полностью. Рядом стоит такое же здание, и оно сверху начинает загораться. А над этим возвышается труба, высо-окая, и покрашена она в красно-белую полоску. И люди вокруг. Еще стоят машины пожарных, кареты «скорой помощи». Многих увозят на последних машинах. Но большинство идет в пожар и тушат его. Всем плохо, кругом люди, от которых тащит дымом. Я побежала, а потом полетела. В этой коробке была проделана огромная дыра, многие конструкции обрушились вниз. А какой-то круг огромный, состоящий из разноцветных кубиков, перевернулся  и лежал на ребре, открывая жерло этого своеобразного вулкана. А там кипело, все кипело. А остальное вы знаете.
В классе прошелся шепоток, о том, что я ненормальный человек, оказывается, и услышала лишь одно слово, которое заставило мое сердце упасть в пятки.
- Чернобыль?.. – Илья недоуменно на меня смотрел, как будто хотел узнать что-то от меня. А я удивленно смотрела на него. Да, неужели он? В голове будто пустили дыму. А тело отказывалось подчиняться. Мои ноги подогнулись, глаза стали шире, и я упала прямо перед доской. Последнее, что я помню, это обеспокоенный шепот Матвея:
- Юлька, ты чего это?.. – Ну, а дальше, как всем известно, темнота.
Не знаю, почему у меня такая реакция на слово «Чернобыль». Вообще я ничего не знаю. Знаю лишь то, что мне снилась какая-то хрень, и надо от нее избавиться. Но из головы она не выскакивала, а особенно врезалось мне в память зеркало. Что-то это могло значить. Но что? И тут я поняла – ведь я видела в той толпе лицо Альбинки. Но при чем тут она? Альбина, Альбина, мне надо с тобой поговорить. Но как я тут поговорю, когда темно? Так, надо срочно выбираться отсюда. Ну уж нет, Чернобыль, мы с тобой так не договаривались. О, боги, что это за запах! Нашатырный спирт! ФУ! Надо сваливать отсюда быстрее. Так, где тут белый выход? А, вот и свет в начале туннеля!
Я очнулась в медицинском кабинете, на кушетке. Медсестра поднесла к моему носу ватку, пропитанную нашатырем. Я попыталась убрать ее руку от носа и зажала нос правой рукой. Девушка сама убрала эту ватку и выбросила ее в мусорку. В кабинете было тихо, но я чувствовала нутром, что там мои подруги, классная руководительница и Матвей. Как их освободили от уроков? А, ну да, сейчас же перемена. Конечно, как же я могла забыть. Медсестра вышла из этого маленького кабинетика из дерева, и ко мне влетела Ирина Викторовна.
- Юля, как ты? Как же так могло получится?
- Ирина Викторовна, со мной все хорошо. Просто какая-то неоднозначная реакция на одно слово.
- Какое, солнце?
- Не буду его говорить, - я с выражением недоверия посмотрела на учительницу, - в целях безопасности вашего и моего здоровья.
- Ну хорошо. – Она поднялась с кушетки и вышла. Я попыталась встать, но тут же плюхнулась обратно. Ко мне забежала наша толпа и начала меня тихонько поднимать. Я еле как на слабых ногах вышла из этого деревянного кабинетика и села на стул около стола медсестры. Она писала что-то на бумажке. Наверное, освобождение от уроков. Потом она протянула этот листочек Саше и сказала:
- Девушка, беги к классной руководительнице и отнеси ей это. – Потом повернулась ко мне и сказала: - Юля, ты полежишь дня три дома. Это такой шок как бы. Ты очень быстро оправишься. Дам тебе больничный, посидишь дома, восстановишь свои силы. И больше так не делай, а то прибежали, что, мол, сердце или что-то такое. И надо, чтобы тебя кто-то проводил.
- Матвей меня проводит. – Я посмотрела на него. Он кивнул и сказал медсестре:
- А можно мне тоже освобождение на оставшиеся уроки на сегодня? Я посижу с ней дома, поухаживаю, у нее дома никого нет сейчас.
- Хорошо, держи. – Медсестра уже быстро что-то накалякала. Он передал эту бумажку Саше, и она выбежала из кабинета. Альбина выбежала за Сашей и через минуту была с нашими куртками. Я слабо улыбнулась и взяла свою куртку. Матвей ее аккуратно одел на меня, пока я сидела, Наташа надела шапку и шарф, а Алина надела на меня варежки. Потом Матвей оделся сам, взял свой рюкзак и мою сумку и взял меня за талию. Мы вышли из мед. кабинета и сопровождались нашими девчонками. Они помахали, пожелали мне поскорее выздороветь и побежали на урок, потому что уже прозвенел звонок. Мы вышли и пошли по направлению к моему дому. Плелись мы медленно, я то и дело падала, а Мотя держал меня. Через минут двадцать мы дошли до моей квартиры.
Еле как сняв свою верхнюю одежду, я, опираясь об косяки и мебель квартиры, прошла в комнату и упала на свой диван. Слабость атаковала меня по полной. Все тело отказывалось подчиняться. Хотелось просто закрыть глаза, но спать не надо, надо косить! Мои глаза стали шире в размерах, я тупо смотрела на свои подушки. Но потом желание закрыть глаза пересилило чувство, что надо держать открытыми их, и я закрыла глазки. Почти в те же мгновения я услышала, что кто-то прошелся по струнам острым ногтем. Я постаралась наморщить лоб и практически промычала:
- Не насилуй мою гитару-у... – Сразу же все замолкло. Гитара встала на место, а рядом со мной сел Мотя. Его рука ласково погладила меня по голове, потом само тело легло как-то рядом и начало гладить по спине. Я захотела перевернуться и сделала попытку, но перевернулась на спину. Потом попытка номер два, и вот я уже чувствую своим лицом как он дышит. Открыв глаза и улыбнувшись, я хотела что-то сказать, но забыла. Раскрыла рот, а Матвей уже палец прижимает, чтобы я не говорила.
- Тебе вредно. Лучше помолчим.
Ну вот что мне еще делать, а? Конечно, пришлось замолчать минут на пять, но хотение рассказать все в мельчайших подробностях заставила меня нарушить запрет. После всего этого Мотя серьезно смотрел мне в глаза и, видимо, думал о моем сне. Вот что значит история, мать ее за левую ногу. Мне стало легче, слабость немного отпустила. Думаю, что после чая мне будет еще лучше.
- Чаю хочешь?
- Не отказался бы. – Матвей улыбнулся. Я коварно улыбнулась и пропела:
- Иди, поставь чайник тогда!..
- Ну как нет-то!.. – Он встал с дивана и поплелся на кухню. Послышался звук наливающейся воды и щелкнул тумблер чайника. Он начал нагреваться и закипать. Мотя вернулся обратно в комнату, я уже сидела, опираясь на спинку. Он сел рядом, обнял и прижал к себе. А теперь подумайте – как же хорошо, когда есть человек, и он близко к тебе, который может поддержать в любой ситуации, подбодрить, донести до квартиры, в конце концов! А представьте себе, что у вас его никогда не было, и не будет. Это же вообще ужасно. Никто не приласкает, ничего. Все сама и сама. Так не честно, согласитесь.
Щелчок тумблера чайника, который оповещал о том, что вода вскипела, выбила меня из прострации. Вот так всегда, на самом интересном месте, как сказала одна мудрая ворона. Мы с ним все сидели, мне даже чаю расхотелось. Ну и ладно, зато у меня есть человек, который мог бы присмотреть за мной в случае чего. Я улыбнулась своим мыслям.

Отредактировано москва; (2012-04-13 17:29:18)

Состряпала пару рекламочек на свой форум по фанфикшену:



И мувики из клипа Сплин - Страшная тайна:

g r a s s.
просто мне очень нравится стиль минимализма - когда всего мало.)